Вы думаете, что потерпевшая «М.» — это парикмахерская, директор которой криминально продал все ее имущество и объявил локаут? Нет, в цитате из постановления о возбуждении дела речь идет о процветающей организации, владеющей десятками тысяч квадратных метров производственных площадей, сотнями работников.
Представляется, что в постановлении следователя есть теоретическая ошибка, которая является распространенной. Доктрина советского и российского уголовного права стоит на том, что оценочный признак состава преступления «тяжкие последствия» должен толковаться буквально. Если для раскрытия смысла слова «тяжкий» обратиться к словарям синонимов, то узнаем, что «тяжкий» — значит, «невыносимый», «мучительный», «бедственный».
В результате преступления по ст. 201 УК РФ должно произойти серьезное ухудшение чего-то важного для организации. Например, банкротство организации, резко ухудшившиеся условия ее деятельности, увольнение работников, серьезный вред населению и т. д. Но никак, например, не упущенная выгода или снижение темпов роста производства.
В пункте 21 постановления Пленума ВС РФ от 16.10.2009 № 19 применительно к ст. 285 и ст. 286 УК РФ тяжкими последствиями названы: крупные аварии и длительная остановка транспорта или производственного процесса, причинение значительного материального ущерба, причинение смерти по неосторожности и т. п. Раз Пленум поместил «значительный материальный ущерб» между «крупной аварией» и «причинением смерти», это должно ориентировать правоохранителей на то, чтобы в каждом конкретном случае учитывалась соразмерность размера ущерба с масштабами организации, общим объемом ее имущества, «бедственностью», возникшей в прямой причинной связи с материальным ущербом. Нельзя квалифицировать тяжкие последствия только по абсолютной величине ущерба.
Ведь не зря законодатель дифференцирует размеры криминальной неуплаты налогов в зависимости от общего объема налога (читай «масштаба предприятия»), который нужно уплатить.