Новые разъяснения Пленума ВС РФ по делам об отмывании денег
Ответственность за легализацию (отмывание) преступных доходов предусмотрена ст. 174 и 174.1 УК. По ст. 174 УК предметом отмывания выступает имущество, добытое преступным путем другими лицами. По ст. 174.1 УК — приобретенное в результате совершения преступления самим «отмывателем».
Согласно данным Судебного департамента при Верховном Суде РФ, количество осужденных за указанные преступления в период с 2013 по 2017 год возросло в 2,3 раза: в 2013 году осуждено 164 лица, в 2017 году — 379 лиц.
МЕЖДУНАРОДНЫЕ НОРМЫ ПРОТИВ ОТМЫВАНИЯ ДЕНЕГ
Легализация (отмывание) денежных средств и иного имущества, приобретенного преступным путем, в настоящее время носит организованный, международный и цифровой характер. Так называемые профессиональные отмыватели, объединенные в преступные группы, предоставляют трансграничные услуги по сокрытию преступного происхождения имущества, в том числе посредством совершения различных операций с виртуальными активами (криптовалютой). Это вызывает серьезную озабоченность в России и за рубежом. Мировое сообщество предпринимает совместные усилия по противодействию данному преступлению. В частности, с этой целью в 1989 году создана Группа разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ) — межправительственная организация, устанавливающая стандарты правовых мер по защите мировой финансовой системы от угроз отмывания денег, а также содействующая принятию и эффективной реализации таких мер по всему миру. Рекомендации ФАТФ (далее также — Стандарты ФАТФ) являются общепризнанными международными стандартами по противодействию отмыванию денег (международными антиотмывочными стандартами). Российская Федерация входит в ФАТФ с 2003 года.
Россия ратифицировала Конвенцию Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности и о финансировании терроризма от 16.05.2005 (далее — Конвенция). Тем самым Российская Федерация приняла на себя обязательство учитывать в антиотмывочной сфере «применимые международные стандарты, включая, в частности, рекомендации, принятые Группой разработки финансовых мер борьбы с отмыванием денег (ФАТФ)» (п. 1 ст. 13 Конвенции).
ПОНЯТИЕ ВИРТУАЛЬНЫХ АКТИВОВ
На пленарном заседании в октябре 2018 года ФАТФ приняла дополнение к Рекомендации 15 «Новые технологии», направленное на усиление борьбы с отмыванием преступных доходов, выраженных в виде виртуальных активов (криптовалюты); в Общий словарь Стандартов ФАТФ было включено определение понятия виртуальных активов. Согласно этому определению, виртуальный актив — это цифровое выражение ценности, которое может цифровым образом обращаться или переводиться и может быть использовано для целей платежа или инвестиций. При этом в заявлении по виртуальным активам, сделанном по итогам указанного пленарного заседания, ФАТФ сообщила о том, что существует срочная необходимость для всех стран принять скоординированные меры по предотвращению использования виртуальных активов в преступных целях.
В настоящее время в ФАТФ продолжается работа над проектом новой Пояснительной записки к Рекомендации 15. Согласно параграфу первому указанного проекта, для целей применения рекомендаций ФАТФ виртуальные активы охватываются понятиями «имущество», «доходы», «фонды», «фонды или иные активы» и «соответствующая стоимость». Принятие данной Пояснительной записки запланировано на июнь 2019 года.
ВИРТУАЛЬНЫЕ АКТИВЫ КАК ИНСТРУМЕНТ ДЛЯ ОТМЫВАНИЯ ДЕНЕГ
В 2019 году в рамках четвертого раунда взаимных оценок государств-членов ФАТФ проводит оценку национальной антиотмывочной системы Российской Федерации на предмет технического соответствия международным стандартам (рекомендациям ФАТФ) и эффективности. Таким образом, из международно-правовых обязательств Российской Федерации следует, что при уголовно-правовой оценке легализации (отмывания) преступных доходов необходимо учитывать то, что операции с виртуальными активами (криптовалютой) могут быть использованы для совершения преступлений, предусмотренных ст. 174 и 174.1 УК.
В пользу указанного вывода также говорят положения международных договоров Российской Федерации по вопросам противодействия легализации (отмыванию) преступных доходов, в том числе Конвенции. В частности, в соответствии с п. «a» ст. 1 Конвенции термин «доход» (полученный в результате совершения основного преступления и выступающий предметом отмывания) охватывает «любую экономическую выгоду, полученную или извлеченную, прямо или косвенно в результате совершения преступлений».
СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА
Возможность использования виртуальных активов (криптовалюты) в целях легализации (отмывания) преступных доходов обсуждалась в Верховном Суде РФ в 2015 году при подготовке проекта постановления Пленума от 07.07.2015 № 32 «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем» (далее — Постановление № 32). Но тогда разработчики не сочли возможным включить в проект разъяснения по этому вопросу по причине отсутствия соответствующей судебной практики.
В 2018 году Верховный Суд РФ вместе с судами субъектов РФ изучил судебную практику по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ст. 174 и 174.1 УК. Практика показала, что уже зафиксированы случаи, когда объективную сторону состава легализации (отмывания) преступных доходов составляют операции с виртуальными активами (криптовалютой).
ИЗ ПРАКТИКИ. И. был осужден, помимо иных преступлений, по ч. 1 ст. 174.1 УК за совершение финансовых операций с денежными средствами, приобретенными лицом в результате совершения им преступления, в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению указанными денежными средствами.
Как было установлено судом, за хранение наркотических средств с целью их последующего сбыта И. получил от неустановленного лица «Биткоин код» на сумму, эквивалентную 180 тыс. руб. Далее он активировал «Биткоин код» на электронной валютной финансовой бирже — площадке BTC-e.com, тем самым зачислил на виртуальный неперсонифицированный счет электронной площадки данные денежные средства. Затем И. совершил ряд последовательных финансовых операций. Он конвертировал валюту, зачислил денежные средства на виртуальный неперсонифицированный счет, перевел их на банковскую карту на имя Л., не осведомленного о преступной деятельности И., под предлогом оплаты товара и ввел денежные средства в наличный оборот путем снятия со счета посредством банковского терминала. В общей сложности с учетом комиссий и курса валют И. легализовал е-средства на общую сумму 173 650 руб. 92 коп. (приговор Тюменского районного суда Тюменской области от 01.08.2017 по делу № 1–261/2017).
По приговору Горно-Алтайского городского суда Республики Алтай от 06.03.2017 по делу № 1–9/2017 П., Т., Х. и другие лица (ранее осужденные по ст. 228.1 УК за действия, связанные с незаконным оборотом наркотических средств) осуждены по ст. 174.1 УК. Суд установил, что обвиняемые использовали виртуальные счета в электронных платежных системах, легализовали денежные средства, полученные от сбыта наркотиков, на сумму свыше 2 млн руб.
В практике есть еще ряд аналогичных приговоров, вступивших в законную силу. В основном они касаются использования виртуальных активов для расчетов за незаконный сбыт наркотических средств и дальнейших действий по сокрытию преступного характера этих доходов путем их конвертации и обналичивания.
НОВЫЕ ПОЗИЦИИ ПЛЕНУМА ВС РФ
По итогам изучения практики и обращений судов Пленум ВС РФ подготовил разъяснения по вопросу о том, образует ли состав преступлений, предусмотренных ст. 174 и 174.1 УК, совершение финансовых операций и других сделок с криптовалютой. Обсуждение данного вопроса в Судебной коллегии по уголовным делам и Управлении систематизации законодательства и анализа судебной практики ВС РФ показало, что такая необходимость назрела.
Постановлением Пленума ВС РФ от 26.02.2019 № 1 (далее — Постановление № 1) п. 1 Постановления № 32, посвященный предмету легализации (отмывания) преступных доходов, был дополнен абзацем третьим следующего содержания: «Исходя из положений статьи 1 Конвенции Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности и о финансировании терроризма от 16 мая 2005 года и с учетом Рекомендации 15 ФАТФ предметом преступлений, предусмотренных статьями 174 и 174.1 УК РФ, могут выступать в том числе и денежные средства, преобразованные из виртуальных активов (криптовалюты), приобретенных в результате совершения преступления».
В данном разъяснении Пленум учел, во-первых, что если лицо привлекается к уголовной ответственности за легализацию (отмывание) преступного дохода, полученного в виде криптовалюты, то юридическая квалификация совершенного им деяния в соответствии с нормами УК невозможна без определения и указания в обвинении суммы денежных средств в рублях, эквивалентной размеру незаконно полученной криптовалюты. Во-вторых, в ходе легализации (отмывания) преступного дохода в виде криптовалюты виновное лицо, как правило, преобразует виртуальные активы в безналичные и наличные денежные средства в российской или иностранной валюте, что позволяет вкладывать эти средства в экономический оборот.
ЧТО ПОНИМАТЬ ПОД ПРИДАНИЕМ ПРАВОМЕРНОГО ВИДА ВЛАДЕНИЮ ИМУЩЕСТВОМ
Представляется, что необходимо детально остановиться на разъяснении, предусмотренном абзацем первым п. 10 Постановления № 32. В нем содержится указание на специальную цель придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами или иным имуществом, приобретенными преступным путем, предусмотренную ст. 174 и 174.1 УК.
Как показало обобщение судебной практики, несмотря на имеющиеся разъяснения Пленума по данному вопросу, у судов по-прежнему возникают трудности при установлении указанной специальной цели. Особенно в тех случаях, когда способ совершения преступления включает в себя завладение имуществом при помощи ряда финансовых операций по переводу и преобразованию денежных средств. Эта проблема во многом обусловлена несовершенством действующих предписаний уголовного закона. В частности, неоднозначностью термина «придание правомерного вида». Суды обратили внимание на то, что предусмотренная ст. 174 и 174.1УК специальная цель не в полной мере согласуется с положениями международных договоров РФ, устанавливающими, как представляется, более однозначное описание субъективной стороны легализации (отмывания) преступных доходов.
Так, например, п. 1 ст. 9 Конвенции предусматривает принятие на национальном уровне мер по криминализации действий, образующих:
«a) конверсию или передачу имущества, если известно, что это имущество является доходом, с целью утаивания или сокрытия незаконного происхождения такого имущества или содействия любому лицу, вовлеченному в совершение основного преступления, во избежание правовых последствий своих деяний;
b) утаивание или сокрытие действительной природы, происхождения, местонахождения, размещения, движения имущества или прав на него, если известно, что это имущество представляет собой доход».
В связи с этим в новой редакции постановления № 32 специальная цель придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами или иным имуществом, приобретенными преступным путем, истолкована с учетом положений международных договоров. Абзац первый п. 10 гласит, что:
«Исходя из положений пункта 1 статьи 6 Конвенции об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности от 8 ноября 1990 года и пункта 1 статьи 9 Конвенции Совета Европы об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности и о финансировании терроризма от 16 мая 2005 года под целью придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению денежными средствами или иным имуществом, приобретенными преступным путем (в результате совершения преступления), как обязательным признаком составов преступлений, предусмотренных статьями 174 и 174.1 УК, следует понимать сокрытие преступного происхождения, местонахождения, размещения, движения имущества или прав на него. Данная цель может быть установлена на основании фактических обстоятельств дела, указывающих на характер совершенных финансовых операций или сделок, а также иных сопряженных с ними действий виновного лица и его соучастников, направленных на сокрытие факта преступного приобретения имущества и обеспечение возможности его свободного оборота».
РАЗГРАНИЧЕНИЕ ОПЕРАЦИЙ ПО ОТМЫВАНИЮ ДОХОДОВ И ПРОСТОГО РАСПОРЯЖЕНИЯ СРЕДСТВАМИ
В ходе подготовки и обсуждения проекта Постановления № 1 в связи с обращением Росфинмониторинга и ряда правоохранительных органов рассматривалась возможность дать судам дополнительное разъяснение относительно финансовых операций или сделок, направленных на легализацию (отмывание) денежных средств, полученных преступным путем, и совершаемых с использованием электронных средств платежа. Так, в одном из вариантов проекта предлагалось указать, что сами по себе факты перевода лицом безналичных денежных средств, поступивших на принадлежащие ему электронные средства платежа (электронные кошельки) в электронной платежной системе и являющихся преступным доходом (в качестве взятки, платы за приобретение наркотиков, оружия, и т. п.), на его банковские счета, использование им этих средств для безналичной оплаты покупок продуктов и иных товаров, а также их обналичивание еще не свидетельствуют о совершении финансовых операций или сделок, направленных на легализацию (отмывание) преступных доходов. Для квалификации таких действий по ст. 174 или 174.1 УК необходимо установить, что они совершались с целью сокрытия преступного происхождения денежных средств.
Однако в дальнейшем было принято решение исключить приведенное разъяснение из проекта как излишнее, поскольку в тексте действующего постановления Пленума уже имеются разъяснения по данному вопросу. В соответствии с п. 2 Постановления № 32 «если имущество, приобретенное преступным путем (в результате совершения преступления), ограничено законом в гражданском обороте и ответственность за его незаконный оборот предусмотрена одной из статей Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации (в частности, статьями 186, 191, 220, 222, 222.1, 228.1 УК РФ), то совершение с ним сделки в целях придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению следует квалифицировать только по соответствующей статье как приобретение либо сбыт оружия, боеприпасов, наркотических средств и т. д. без совокупности со статьями 174 и 174.1 УК РФ. Последующее совершение в указанных целях финансовых операций и сделок с денежными средствами, полученными в результате преобразования такого имущества (к примеру, с денежными средствами, приобретенными в результате продажи наркотического средства), образует объективную сторону преступлений, предусмотренных статьей 174 или статьей 174.1 УК РФ».
В силу п. 10 цель придания правомерного вида владению, пользованию и распоряжению имуществом, приобретенными преступным путем, может проявляться, в частности:
— «в совершении финансовых операций или сделок по обналичиванию денежных средств, приобретенных преступным путем (в результате совершения преступления), в том числе с использованием расчетных счетов фирм-„однодневок“ или счетов физических лиц, не осведомленных о преступном происхождении соответствующих денежных средств»;
— «в совершении финансовых операций или сделок с использованием электронных средств платежа, в том числе принадлежащих лицам, не осведомленным о преступном происхождении электронных денежных средств».
Представляется, что новые разъяснения Пленума будут способствовать, с одной стороны, активизации применения законодательства, направленного на противодействие легализации (отмыванию) преступных доходов, а с другой — исключению фактов необоснованного привлечения граждан к уголовной ответственности за действия, не образующие состава данного преступления. Например, когда совершение финансовых операций и других сделок ограничивается лишь распоряжением этими доходами.
ИНЫЕ НОВЕЛЛЫ ПОСТАНОВЛЕНИЯ ПЛЕНУМА ВС РФ
Пленум внес и другие изменения в Постановление № 32. В частности, перечень международно-правовых источников дополнен Конвенцией.
В абзаце втором п. 1 слова «а также безналичные и электронные денежные средства» заменены словами «безналичные денежные средства, в том числе электронные денежные средства». Тем самым электронные денежные средства включены в содержание понятия «безналичные денежные средства», как это было сделано в постановлении Пленума ВС РФ от 30.11.2017 № 48 «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» (п. 5).
Пункт 1 Постановления № 32 Пленум дополнил абзацами четвертым и пятым, которые касаются порядка исчисления крупного и особо крупного размеров имущества в тех случаях, когда в ходе легализации (отмывания) фактическая стоимость данного имущества подверглась изменению (например, в связи с изменением курса иностранной валюты). В частности, Пленум указал, что «крупный или особо крупный размер деяния, предусмотренного статьями 174 и 174.1 УК РФ, определяется исходя из фактической стоимости имущества, составляющего предмет данных преступлений, на момент начала осуществления с ним финансовых операций или сделок, а в случае совершения нескольких финансовых операций или сделок — на момент начала осуществления первой из них. При отсутствии сведений о фактической стоимости имущества она может быть установлена на основании заключения специалиста или эксперта. В том случае, если предметом преступления являются денежные средства в иностранной валюте, крупный или особо крупный размер деяния, предусмотренного статьями 174 и 174.1 УК РФ, определяется по официальному курсу соответствующей валюты, установленному Банком России <…> на момент начала осуществления с указанной валютой финансовых операций или сделок».
В абзаце третьем п. 4 Постановления № 32 дополнен перечень решений, на основании которых может устанавливаться преступный характер приобретения денежных средств или иного имущества. К обвинительному приговору суда и постановлениям органа предварительного расследования добавились постановления суда о прекращении уголовного дела (уголовного преследования) за совершение основного преступления в связи:
— со смертью лица, подлежащего привлечению к уголовной ответственности;
— с недостижением лицом возраста уголовной ответственности;
— с истечением сроков давности уголовного преследования;
— в случаях, предусмотренных п. 6 ч. 1 ст. 24 УПК;
— с примирением сторон;
— вследствие акта об амнистии;
— в связи с деятельным раскаянием;
— по основаниям, предусмотренным ст. 25.1 или ст. 28.1 УПК (при условии что материалы уголовного дела содержат доказательства, свидетельствующие о наличии события и состава основного преступления, и судом дана им соответствующая оценка).
В абзаце восьмом п. 10 Постановления № 32 Пленум исключил упоминание видов электронных средств платежа («неперсонифицированных или персонифицированных»), поскольку разновидность средства платежа сама по себе не имеет значения для квалификации преступления.
Наконец, в п. 18, посвященном ст. 175 УК «Приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем», в связи с принятием Федерального закона от 03.07.2016 № 325-ФЗуточнена сумма крупного размера (превышающая 2 млн 250 тыс. руб.) и номер предусматривающей ее статьи УК (170.2). 
