Образец апелляционной жалобы с указанием на повторное исследование доказательств
В Судебную коллегию по уголовным делам
___________________________
Адвоката _____________, в интересах
осужденной Ю.
на приговор _______________ суда
____________от «__»_________202_ г.
Дополнения к апелляционной жалобе
Приговором ____________ суда Ю. осуждена по ст.ст. 159 ч.2, 159 ч.3, 159 ч.4 УК РФ к 9 годам лишения свободы в исправительной колонии общего режима.
На приговор суда мною подана апелляционная жалоба, которую я желаю уточнить и дополнить.
Считаю приговор суда незаконным и необоснованным, в связи с существенным нарушением уголовно-процессуального закона, не соответствием выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным в ходе судебного разбирательства.
Показания потерпевших М. и Г., являющиеся основой обвинения по данным эпизодам, были оглашены с грубым нарушением положений ч.2,1 ст. 281 УК РФ. Очные ставки между потерпевшими и Ю. в период предварительного расследования не проводились. Возможности выяснить имеющие для дела существенные обстоятельства у стороны защиты не было (Постановления ПВС РФ № 55 от 29.11.2016г. «О судебном приговоре» п.4, № 51 от 19.12.2017 г. «О практике применения законодательства при рассмотрении уголовных дел в суде первой инстанции» п.11 ).
Протокольные постановления судьи об оглашении показаний потерпевших не содержат указания на норму УПК РФ, в соответствии с которой им было принято решение об оглашении.
Потерпевшей Д. не были разъяснены права и обязанности, предусмотренные ст. 42 УПК РФ.
Вопреки положениям ст. ст. 15 УПК РФ нарушен принцип состязательности сторон, не обеспечено право подсудимой на предоставление доказательств своей невиновности по мотивам необходимости соблюдать разумные сроки рассмотрения дела в суде.
Стороне обвинения потребовалось более десяти судебных заседаний и срок более трех месяцев на предоставление доказательств обоснованности обвинения. Стороне защиты уже на второй день предоставления доказательств было отказано в истребовании информации о детализации телефонных соединений подсудимой с указанием местоположения абонента в момент соединения и назначении судебной портретной экспертизы, результаты которых имели существенное значение для дела, так как выводы экспертизы и предоставленная информация повлекли бы за собой оправдание подсудимой.
Сторона защиты должным образом обосновала ходатайство об истребовании информации, указав, что в ходе судебного следствия были осмотрены вещественные доказательства — сотовые телефоны, изъятые при обыске по месту жительства подсудимых. Подсудимые Ю. и Ю.А. указали, какими телефонами они пользовались. При осмотре контактов в сотовых телефонах Ю., были установлены номера телефонов оператора МТС 961________, 919___________, которые были обозначены, как «Мама», что соответствует родственным отношениям подсудимых.
Из протокола допроса потерпевшей Д. следует, что при личной встрече женщина, которую она опознала, как Ю.А., пользовалась сотовым телефоном.
Кроме того, предметом проверки в судебном заседании является алиби Ю.А., которая в период с 31.10.2017г. по 10.11.2017г. находилась в г. Нижний Новгород, а так же иные заявленные Ю. алиби.
Вышеуказанные сведения в совокупности позволяют установить по детализации телефонных соединений и данных о местонахождении абонента в определенный временной период причастность или непричастность Ю.А. к инкриминируемым ей деяниям, а также подтвердить или опровергнуть ее алиби.
Самостоятельно получить детализацию переговоров сторона защиты не может, так как все симкарты оформлены на третьих лиц (которые стороне защиты неизвестны). Сведения о местонахождении абонента предоставляются только по постановлению суда.
Данные сведения являются существенными для доказывания непричастности Ю.А. к инкриминируемым ей преступлениям.
Мотивируя отказ в удовлетворении ходатайства судья указал, что основанием для отказа, в том числе, являются показания Ю.А. о том, что она своим телефоном практически не пользовалась.
Однако, будучи допрошенной в качестве подсудимой, Ю.А. показала, что она брала свой сотовый телефон всякий раз, когда выходила из дома. В период нахождения дома действительно телефоном пользовалась крайне редко.
Утверждение суда в приговоре не основано на протоколе и аудиопротоколе судебного заседания.
Вместе с тем, ярким примером важности запроса информации и ее существенности для дела являются следующие процессуальные документы, исследованные в судебном заседании: потерпевшая Б.. уверенно опознала Ю., как женщину № 2, которая совершила в отношении нее преступление вместе с Ю.А. Однако, на л.д. 180-181 тома 10 находится постановление следователя о прекращении уголовного дела в отношении Ю., так как из детализации телефонных соединений Ю., следует, что в инкриминируемый Ю. период она находилась в г. Нижний Новгород. У Ю. алиби.
Аналогичной возможности оправдаться суд Ю.А. лишил.
Обосновывая необходимость назначения по уголовному делу судебной портретной экспертизы, сторона защиты указала, что в ходе судебного следствия были исследованы видеозаписи с камер наружного наблюдения, приобщенные к уголовному делу в качестве доказательств стороны обвинения в подтверждение причастности Ю.А. к совершению преступлений в отношении потерпевших Л., Ш., П., Г., Т. В период предварительного расследования потерпевшие заявляли, что узнают на видеозаписях подсудимую Ю.А.
В судебном заседании, после исследования видеозаписи потерпевшие Л. и Ш. пояснили, что не узнают Ю.А. на указанных видеозаписях. Кроме того, потерпевшая Л. в суде заявила, что и на следствии, и в суде она не была уверена в том, что именно Ю.А. совершила в отношении нее преступление. Она говорила и заявляет сейчас в суде, что Ю.А. лишь похожа на женщину, которая совершила преступление. Потерпевшая П. пояснила, что женщину, которую она узнает, как Б.А., на видеозаписи она опознает по похожим сумке и одежде. Потерпевшая Г. в судебном заседании не допрашивалась, видеозапись ей не предъявлялась. Потерпевшая Т. пояснила, что узнает в одной из женщин Ю.А., однако в то же время пояснила, что узнанная ею женщина была выше нее, при росте Т. 165 см. При этом рост Ю.А. составляет 151 см.
При визуальном просмотре видеозаписей, ни одна из женщин, изображенных на исследованных видеозаписях, не похожа на Ю.А.
При вышеуказанных обстоятельствах, у стороны защиты возникли закономерные основания усомниться, что изображенная на видеозаписях женщина является Ю.А. Материалы уголовного дела не содержат доказательств, которые бы позволили идентифицировать какую-либо из изображенных на видеозаписи женщин, как Ю.А.
Для устранения возникших противоречий необходимы специальные познания, которыми не обладают суд и стороны судебного разбирательства.
Сторона защиты пыталась привлечь к участию в деле специалиста в области портретных исследований для последующего представления заключения специалиста в суд. Однако, из опроса специалистов следует, что такое исследование возможно только в условиях проведения полноценной экспертизы по уголовному делу специалистами, которые имеются в распоряжении ЭКУ ГУ МВД РФ по ____ области и ЭКУ УФСБ РФ по _____ области.
Проведение портретной экспертизы является единственной возможностью идентифицировать изображенную на видеозаписях женщину, как Ю.А, либо констатировать отсутствие Ю.А. на представленных видеозаписях.
Все доказательства стороны обвинения исходят из одного источника – потерпевших, в форме: дачи показаний в процессе их допроса или на очной ставке, проведения опознания, показания свидетеля С. основаны на видеозаписях и показаниях потерпевшей, показания свидетелей – родственников потерпевших основаны на информации полученной от потерпевших, а иных доказательств, помимо вышеуказанных видеозаписей для проверки показаний потерпевших в соответствии с требованиями ст. 87 УПК РФ нет.
Отказав стороне защиты в удовлетворении ходатайства, в приговоре суд сослался на возраст потерпевших, запамятование потерпевшими событий, а также на протоколы осмотра видеозаписей с участием потерпевших, которые он положил в основу приговора.
Из аудиозаписи протокола судебного заседания четко усматривается, что потерпевшие, допрошенные в судебном заседании, хорошо помнили все события, настаивали на своих показаниях, указывали на обстоятельства, известные только им одним. Однако суд проигнорировал показания потерпевших в суде и сделал выводы прямо противоположные доводам потерпевших.
Потерпевшая Л. пояснила, что на видеозаписях с камер Сбербанка женщина, которую она опознала, как Ю.А. отсутствует. Так же она пояснила, что женщина, которую она опознает, как Ю.А. была выше Л., рост которой составляет 160 см. (напомню, что рост Ю.А.-151 см.).
При исследовании видеозаписи потерпевшая Ш.. пояснила, что Ю.А. была одета в платье, а у Ш. в руках был пакет. Она не узнает на записи себя или Ю.А., так как лица с аналогичными приметами на записи отсутствуют. С этим согласились все участники исследования записи. Аналогичные показания о платье и пакете Ш. давала в период предварительного расследования.
Ссылаясь в приговоре на протокол осмотра видеозаписи по эпизоду Г., суд указал, что 21.03.2019 г. в 12.06 у дома 12 по ул. _______ к Г. подошла женщина с сумкой в темной одежде, с которой Гаврилова ушла во двор дома 13 по ул. ________. После неоднократного просмотра видеозаписи и судья, и стороны убедились в том, что в указанное время на видео нет ни Г., ни женщины, которая к ней подходит, ни того, как две женщины после встречи уходят во двор.
Более того, в стадии дополнений, в связи с отказом суда в назначении портретной экспертизы, сторона защита просила отложить судебное заседание на несколько дней до приезда специалиста по портретной экспертизе из г. ________, которого удалось найти стороне защиты. Однако, ссылаясь на необходимость соблюдать разумные сроки, суд вновь стороне защиты в удовлетворении ходатайства отказал и принял решение о завершении судебного следствия.
Ю.А. вновь была лишена судом возможности предоставления оправдывающих ее доказательств.
Судом при вынесении приговора нарушены положения ст. 80 УПК РФ.
Потерпевшая Ш. в ходе предварительного расследования и в судебном заседании последовательно пояснила, что женщина, которую она опознала, как Ю.А., своей рукой в блокноте Ш. сделала записи о необходимости совершения потерпевшей определенных действий.
Мотивируя свое решение по эпизоду потерпевшей Ш., суд отверг доказательство стороны защиты – заключение специалиста К., в котором сделан вывод о том, что записи в блокноте Ш. сделаны не Ю.А., а иным лицом. Суд указал в приговоре, что данное заключение не соответствует требованиям, предъявляемым законом к доказательствам по уголовному делу. Однако,
Во-первых, суд не указал, каким критериям УПК РФ не соответствует заключение специалиста.
Во-вторых, ст. 80 УПК РФ предусматривает, помимо доказательства-заключение специалиста еще и самостоятельное доказательство-показания специалиста.
К. был допрошен в качестве специалиста в судебном заседании, суд разъяснил ему права и обязанности. Специалисту для изучения были предоставлены: блокнот Ш., образцы подчерка подсудимой Ю.А., содержащиеся в процессуальных документах уголовного дела. Изучив представленные документы, специалист сделал заключение о том, что рукописные записи в блокноте сделаны не Ю.А., а иным лицом.
Вопреки ст. 307 УК РФ перед началом допроса судья отказался предупреждать специалиста за дачу заведомо ложных показаний.
Данное доказательство имеет существенное значение для исхода дела, исключает причастность Ю.А. к совершению данного преступления, так как потерпевшая настаивает, что записи в ее блокноте сделала женщина, которую она опознала как Ю.А.
Продолжая нарушать уголовно-процессуальный закон, а именно положения ч.4 ст.302 УПК РФ, суд основал свои выводы по данному эпизоду на предположении.
Ю.А. последовательно утверждала, что в момент совершения преступления в отношении Ш. она находилась в г. Нижний Новгород у брата.
Ответом РЖД на запрос суда установлено, что на имя Ю.А. приобретались билеты на поезд до Нижнего Новгорода на 31.10.2017 года и на поезд до г. ________ на 10.11.2017г.
Проверяя данный факт, суд вновь сделал запрос в РЖД, на который был получен ответ, что обратный билет был приобретен непосредственно в г. Нижний Новгород.
Суд, мотивируя отклонение алиби Ю.А., указал, что сам факт нахождения Ю.А. в поезде не подтвержден, а обратный билет мог быть приобретен третьими лицами.
Сторона защиты представила доказательства – конкретные факты, сторона обвинения не представила доказательств того, что Ю.А. не было в поезде, что не она покупала обратный билет. Однако суд сделал предположение-что ее могло не быть в поезде и возможно не она покупала обратный билет и на этом основании сделал вывод о ее виновности, несмотря на то, что показания Ю.А. и ее алиби полностью соответствуют показаниям специалиста К. и образуют совокупность доказательств стороны защиты, которая не была опровергнута.
Аналогичным образом на предположении основан вывод суда по эпизоду потерпевшей Г.
Согласно исследованной в судебном заседании справки ГКБ № 40 Ю.А. в период с 19.03.2019 г. по 25.03.2019г. находилась на лечении в стационаре гастроэнтерологического отделения ГКБ № 40. Судом для проверки данной справки был сделан запрос в ГКБ № 40. Получен ответ о том, что сведений об отсутствии Ю.А. в больнице 21.03.2019 г. нет.
Однако, основываясь на ответе ГКБ № 40 прокурору, суд вновь сделал предположение, что 21.03.2019 г. Ю.А. могла незаметно отлучиться для совершения преступления.
Стороной обвинения никаких фактов, подтверждающих оставление Ю.А. места лечения 21.03.2019 г. не представлено, представлены лишь данные, не содержащие конкретных фактов, но позволяющие сделать предположение.
Более того, в представленной стороной обвинения медицинской карте указано на осмотр Ю.А. в стационаре 21.03.2019 года врачом, в тот же день сдавались анализы, проводилось сложное обследование и т.д.
В данном случае «царицей доказательств» суд избрал не признание вины, а опознание потерпевшими Ю.А., хотя в прениях сторона защиты привела многочисленные факты ошибок, допущенных потерпевшими при опознаниях подсудимых. При уверенном опознании дело прекращалось в связи с наличием алиби, потерпевшая не узнавала подсудимую при признании ею вины в совершении преступления, вопреки доводам суда в приговоре, потерпевшая опознавала статиста и т.д.
Кроме того, по данному эпизоду суд уже нарушил существенным образом уголовно-процессуальный закон, огласив показания потерпевшей в нарушение ч. 2.1 ст. 281 УПК РФ и постановив приговор на основании недопустимых доказательств.
В нарушение ч.2 ст. 307 УПК РФ суд не указал, по каким мотивам от отклонил одни из основных доказательств стороны защиты:
В ходе предварительного расследования и в судебном заседании были установлены особые приметы, которые были присущи Ю.А. в инкриминируемый ей период. Во-первых, это хромота, которая заметна для окружающих. Подтверждается соответствующими медицинскими документами. Во- вторых, наличие во рту зубов из металла желтого цвета. Согласно протоколу осмотра предметов, изъятых при обыске по месту жительства Ю.А. в сотовом телефоне обнаружен и осмотрен фотоснимок Ю.А. в момент улыбки, где ясно видны не менее 4 золотых зубов. Снимок датирован 01.09.2017 года (п. 143 протокола осмотра предметов на л.д. 174-195 тома 8). В приложении к протоколу осмотра стрелочками указано на данные зубы (л.д.9-10 т.9), которые невозможно не заметить в разговоре, а разговаривали потерпевшие с Ю.А. не один день и в течении продолжительного времени. Из справки стоматологической клиники «Светлана» следует, что до начала лечения и протезирования, начавшегося 06.10.2019 года, у Ю.А. стояли на зубах металлические коронки (т. 9 л.д. 142). Из показаний подсудимых следует, что золотые коронки Ю.А. были установлены еще в 1970-е годы в республике Казахстан. Были сняты в стоматологической клинике г. Алапаевска за две недели до начала лечения и протезирования в клинике «Светлана». В-третьих, рост Ю.А. составляет 151 см., что так же подтверждено медицинскими документами.
Однако, из всех потерпевших, лишь П. указывает на хромоту. Все остальные потерпевшие утверждали, что хромота у лица, которую они опознали как Ю.А., отсутствовала.
Все потерпевшие отрицали наличие у Ю.А. зубов из желтого или иного металла, кроме потерпевшей И., эпизод с которой Ю.А. не вменяется.
Потерпевшие Т. и Л. указали на свой рост 165 и 160 см. соответственно и пояснили, что рост женщины, которую они опознали, как Ю.А. был существенно выше их роста.
Следователь Б. не смогла объяснить, почему она не опрашивала потерпевших об особых приметах Ю.А., которые следователю уже были известны на момент проводимых ей допросов.
Без внимания оставлены доводы стороны защиты об освобождении подсудимых от уголовной ответственности по эпизодам в отношении Т., Г., М., Д. с применением к ним меры уголовно-правового характера в виде судебного штрафа.
Сторона защиты в прениях на обоснованность такого решения указывала.
Суд в приговоре констатировал, что все преступления относятся к категории средней тяжести, по всем указанным эпизодам ущерб возмещен в полном объеме.
Подсудимые в суде сообщали, что ущерб возмещался Ю. с согласия Ю.А. и, частично, за счет средств Ю.А.
В соответствии с Постановлением Пленума ВС РФ № 19 от 27.06.2015г. «О применении судами законодательства, регламентирующего основания и порядок освобождения от уголовной ответственности» с последующими изменениями и дополнениями, основанием для применения судебного штрафа является возмещение ущерба иными лицами с согласия обвиняемого (подсудимого).
Все вышеизложенные нарушения самым существенным образом повлияли на исход дела. Устранить данные нарушения в полном объеме апелляционная инстанция не может.
На основании изложенного, в соответствии с положениями ст.ст. 389.15-389.17 УПК РФ
П Р О Ш У:
Приговор ____________________суда от «___»___________202_ г. в отношении Ю. отменить, передать уголовное дело на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции в другом составе судей.
«___» ________ 202_ года. ________________
