Адвокатское бюро "Антонов и партнеры"
АДВОКАТЫ
по уголовным делам по всей России
Новые статьи

Практика по уголовным делам кассационных судов общей юрисдикции за май 2023

1. Кассация указала, что сбор культивируемых растений, содержащих наркотик, не может расцениваться как незаконное приобретение наркотиков

Суд признал Д. виновным в незаконном приобретении и хранении наркотических средств без цели сбыта в крупном размере (ч. 2 ст. 228 УК).

Д. посеял не менее семи растений рода каннабис. После созревания сорвал семь кустов растений, перенес их в кухню нежилого дома, находящегося на приусадебном участке. Там он оборвал листья и семена с данных растений, высушил и измельчил их, положил в пакет и капроновое ведро. Далее Д. с использованием эмалированной емкости, двух металлических мисок белого и желтого цветов, растворителя и электрической плитки путем выпаривания изготовил не установленное в ходе следствия количество масла каннабиса (гашишного масла), которое смешал с табаком и употреблял путем курения. Часть наркотика Д. разложил в емкости, залил растворителем и хранил без цели сбыта для личного потребления до момента обнаружения и изъятия его сотрудниками полиции.

Согласно разъяснениям, содержащимся п. 6 постановления Пленума ВС РФ от 15.06.2006 № 14, незаконным приобретением без цели сбыта растений, содержащих наркотические средства, надлежит считать их получение любым способом, в том числе сбор дикорастущих растений и их частей на земельных участках граждан, если эти растения не высеивались и не выращивались, а также сбор остатков находящихся на неохраняемых полях посевов указанных растений после завершения их уборки.

Поскольку суд установил, что наркотик Д. получил из культивированных им же растений, это не может быть расценено как незаконное приобретение наркотиков.

Кассация исключила из приговора Д. признак незаконного приобретения наркотических средств без цели сбыта и определила считать его осужденным по ч. 2 ст. 228 УК только за незаконное хранение наркотиков.

Обзор кассационной практики судебной коллегии по уголовным делам Девятого КСОЮ за второе полугодие 2022 года от 03.03.2023 // 9kas.sudrf.ru.

2. В отношении осужденного за нарушение авторских прав имела место провокация со стороны полицейских

Согласно приговору суда, С. в неустановленные дату и время в неустановленном месте неустановленным способом незаконно приобрел контрафактные экземпляры программных продуктов и с целью дальнейшего использования и сбыта хранил их при себе. Затем С. незаконно установил и скопировал на накопитель контрафактные экземпляры программных продуктов, причинив правообладателям ущерб в особо крупном размере, после чего был задержан сотрудниками полиции.

Суд первой инстанции признал С. виновным в незаконном использовании объектов авторского права или смежных прав, а равно хранении контрафактных экземпляров произведений в целях сбыта в особо крупном размере (п. «в» ч. 3 ст. 146 УК).

В обоснование своего вывода о виновности С. в содеянном суд в приговоре сослался на показания представителей потерпевших, показания свидетелей, заключение и показания эксперта, протоколы следственных действий и иные документы, полученные в результате оперативно-розыскного мероприятия «проверочная закупка».

Кассационный суд отметил, что в соответствии со ст. 5 Федерального закона от 12.08.1995 № 144‑ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее — Закон об ОРД) органам (должностным лицам), осуществляющим оперативно-розыскную деятельность, запрещается подстрекать, склонять, побуждать граждан в прямой или косвенной форме к совершению противоправных действий (провокация). Суд первой инстанции пришел к выводу, что С. добровольно установил контрафактный продукт. При этом суд не принял показания осужденного С. о том, что ранее он не занимался распространением нелицензионного программного обеспечения. До обращения к нему Г. (сотрудника полиции) — сначала с просьбой о ремонте компьютера, а затем об установлении на компьютер экземпляра программного продукта — и отказа Г. оплатить работу по ремонту компьютера в случае неустановления нелицензионной программы умысла на ее установку у С. не было.

Оценивая законность проведенного ОРМ «проверочная закупка», суд пришел к выводу о том, что, поскольку умысел С. на использование объектов авторского права, а равно хранение контрафактных экземпляров произведений в целях сбыта сформировался до обращения к нему оперативного сотрудника полиции Г., то есть помимо действий правоохранительных органов, в них отсутствуют признаки провокации.

Однако в приговоре суд не привел доказательств, подтверждающих сведения о том, что до того, как к нему обратился Г., С. незаконно устанавливал какое-либо контрафактное программное обеспечение. Не содержалось таких сведений и в материалах уголовного дела, в том числе в документах оперативно-розыскной деятельности.

То обстоятельство, что С. дал объявление в сети Интернет об оказании услуг по ремонту компьютеров и ноутбуков, установке и настройке оперативных систем, программ, удалению вирусов, настройке интернета и Wi-Fi, указав на отсутствие выполненных заданий, не свидетельствовало о его намерении устанавливать именно контрафактные программы.

Из показаний свидетеля Г. не усматривалось, что до его звонков С. с просьбами отремонтировать компьютер и установить контрафактную программу данная программа у осужденного имелась. Вместе с тем постановление о проведении проверочной закупки в отношении С. было вынесено после обращения к нему оперуполномоченного Г. В связи с чем действия сотрудника полиции, совершенные до этого, характерные для оперативно-розыскного мероприятия, не соответствовали требованиям Закона об ОРД. Исходя из требований справедливого суда, общественные интересы в борьбе против нарушений авторского права не могут оправдать использование доказательств, полученных в результате провокации со стороны органов полиции.

При постановлении приговора в отношении С. суд также не учел условия, при которых состоялась проверочная закупка, и не проверил соблюдение при этом Закона об ОРД. Результаты проведенного ОРМ не могли рассматриваться как законные, являлись в силу ст. 75 УПК недопустимыми доказательствами. Иных достоверных доказательств преступной деятельности С. сторона обвинения не представила.

Кассация отменила судебные решения в части осуждения С. и прекратила уголовное дело в отношении него на основании п. 2 ч. 1 ст. 24 УПК в связи с отсутствием в деянии состава преступления.

Справка Первого КСОЮ о результатах применения уголовного и уголовно-процессуального законодательства судами, входящими в кассационный округ, за III квартал 2022 года // 1kas.sudrf.ru.

Вопросы уголовного процесса

1. Апелляция не проверила должным образом доводы защиты против применения к обвиняемой меры пресечения в виде заключения под стражу

Суд первой инстанции избрал меру пресечения в виде заключения под стражу в отношении К. Апелляция оставила решение суда без изменения.

Кассационный суд не согласился с решениями нижестоящих судов. Суд первой инстанции обосновал свое решение тем, что К. подозревалась в совершении тяжкого преступления, за которое предусмотрено наказание в виде лишения свободы сроком до 7 лет. Кроме того, на момент принятия решения не установлено местонахождение всех фигурантов по делу, не в полном объеме проведены запланированные оперативно-розыскные мероприятия, не все следы преступления обнаружены и изъяты, в связи с чем, находясь на свободе, подозреваемая К. может скрыться от предварительного следствия и суда или иным путем воспрепятствовать производству по уголовному делу. Также, по мнению суда, был обоснован довод следствия, что К. может продолжить заниматься преступной деятельностью в случае применения в отношении нее более мягкой меры пресечения.

Вместе с тем обстоятельства, изложенные в ходатайстве следователя, являлись общими для применения любой из перечисленных в ст. 98 УПК мер пресечения. Сама по себе тяжесть преступления, в совершении которого подозревалась К., а также неустановление участников преступления и предположения следователя о том, что подозреваемая может скрыться от органов следствия и продолжить заниматься преступной деятельностью, не могли служить достаточным основанием для избрания меры пресечения в виде заключения под стражу.

Кроме того, относительно высказанных следователем опасений, что К. может воспрепятствовать производству по уголовному делу, суд не привел в постановлении каких-либо суждений, а также доводов, подтверждающих наличие реальной возможности воспрепятствовать следствию.

При этом из материала усматривалось, что К. имела постоянное место регистрации и жительства, постоянное место работы, положительно характеризовалась, несудима, имела на иждивении малолетнего ребенка, проживала вместе со старшим сыном-студентом и матерью-пенсионеркой, которым оказывала материальную помощь. Эти обстоятельства суды первой и апелляционной инстанций не учли.

Также апелляция не изучила мотивы принятого решения и доводы защиты об отсутствии убедительных подтверждений со ссылкой на конкретные факты и обстоятельства, свидетельствующие о необходимости избрания для К. меры пресечения в виде заключения под стражу.

Апелляция также не обратила внимания на отсутствие четкого и ясного обоснования невозможности применения в отношении К. более мягкой меры пресечения. Таким образом, суд апелляционной инстанции не принял мер к проверке доводов апелляционных жалоб и мотивировал свои выводы о законности постановления суда первой инстанции в отношении К. неконкретными и недостаточными с точки зрения принципа разумности основаниями.

Кассация отменила апелляционное постановление, передала материал на новое апелляционное рассмотрение.

Справка о результатах применения уголовного и уголовно-процессуального законодательства судами, входящими в кассационный округ, за IV квартал 2022 года (на примерах кассационной практики судебной коллегии по уголовным делам Первого КСОЮ) // 1kas.sudrf.ru.

2. Суд нарушил тайну совещательной комнаты

Суд признал Е. виновной в хранении в целях сбыта и сбыте товаров, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей (ч. 1 ст. 238 УК).

В соответствии со ст. 295 УПК, заслушав последнее слово подсудимого, суд удаляется в совещательную комнату для постановления приговора. Процедура постановления приговора, обеспечивающая тайну совещательной комнаты, урегулирована ст. 298 УПК, согласно которой выход суда из совещательной комнаты может быть связан с окончанием рабочего времени, а в течение дня — с необходимостью отдыха.

Таким образом, УПК не позволяет суду при нахождении в совещательной комнате по одному делу рассматривать другие дела, в том числе вновь удаляться в совещательную комнату для постановления судебного решения по другому делу.

После заслушивания последнего слова Е. суд удалился в совещательную комнату для постановления приговора, который огласил через три дня. Однако после удаления в совещательную комнату и до оглашения приговора судья рассмотрел 13 дел об административных правонарушениях и вынес по ним постановления.

Кассация отменила приговор и направила уголовное дело на новое рассмотрение ввиду того, что суд нарушил п. 8 ч. 2 ст. 389.17 УПК. 

Обзор судебной практики по уголовным делам Пятого КСОЮ за III квартал 2022 года // 5kas.sudrf.ru

С уважением, адвокат Анатолий Антонов, управляющий партнер адвокатского бюро «Антонов и партнеры».(А)

Материал статьи взят из открытых источников

Комментарии

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.

В УГОЛОВНОМ ДЕЛЕ ВРЕМЯ - ВАЖНЫЙ ФАКТОР
Позвоните мне прямо сейчас по телефону +7 (846) 212-99-71 или задайте свой вопрос на сайте
Мы в социальных сетях