Злоупотребление полномочиями. Адвокат доказал: нет вреда, следовательно, нет и преступления
СТАТЬЯ 201 УК: ТРУДНОУЛОВИМЫЙ ПРЕДМЕТ ДОКАЗЫВАНИЯ
Глава 23 УК объединяет составы деяний, совершение которых позволяет правоохранительным органам вмешиваться в деятельность автономных коммерческих и иных организаций. Нормы этой главы изобилуют оценочными категориями, уяснить которые следователям, прокурорам, да и некоторым судьям удается с превеликим трудом. Так, злоупотребление полномочиями (ст. 201 УК) имеет место, если виновный «причинил существенный вред правам и законным интересам граждан или организаций или охраняемым законом интересам общества и государства». Чтобы упростить стоящую перед ней задачу, сторона обвинения все права и законные интересы пострадавших традиционно сводит к рублям и копейкам.
ИСТОРИЯ ОДНОГО ПРОИЗВОДСТВЕННОГО КОНФЛИКТА
Директор ГУП «Севастополь Телеком» Г. не сработался со своим первым заместителем Д. и 17.02.2015 заявил ему, что занимаемая им должность производству совершенно не нужна, предложив уволиться по собственному желанию. Поскольку юридических оснований для увольнения по инициативе администрации не было, Д. поставил перед директором вопрос о выплате ему того, что положено увольняемому при сокращении штатов, — выходного пособия в размере до пяти заработных плат.
Г., понимая, что Д. формально прав, согласился на выплату, но не пяти, а трех заработных плат — 390 тыс. руб., что и сделала бухгалтерия предприятия. Помимо зарплаты ГУП перечислил во внебюджетные фонды 177 780 руб. Таким образом, немедленное увольнение Д. обернулось для «Севастополь Телеком» убытком на сумму 507 780 руб.
ОБВИНЕНИЕ
Совершенно очевидно, что указанная выше сумма в перечне элементов «существенного ущерба» далеко не первична. Криминален не ущерб, выраженный в рублях и копейках, а произвол, творимый директором.
Органы предварительного расследования квалифицировали содеянное Г. по ч. 1 ст. 201 УК — злоупотребление полномочиями лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации. Его действия, во-первых, якобы противоречили интересам «Севастополь Телеком», во-вторых, повлекли причинение существенного вреда этой организации, так как за ее счет Д. извлек некие преимущества и даже выгоды имущественного характера. Г. в нарушение ст. 349.3ТК, п. 1.10, 4.1, 5.5.1, 5.5.9, 5.6.1 устава ГУП подписал 17.02.2015 соглашение о расторжении трудового договора от 08.10.2014 № 7 между ГУП и Д. на основании п. 1 ст. 77 и ст. 78 ТК, предусматривающее выплату помимо причитающейся зарплаты и компенсации за неиспользованный отпуск дополнительной компенсации в размере трех должностных окладов, а также приказ (распоряжение) от 17.02.2015 № 10 об увольнении Д. 18.02.2015 на основании п. 1ст. 77 ТК. Более того, в нарушение устава предприятия прекращение трудового договора с первым заместителем директора он не согласовал с учредителем.
Встает вопрос: злоупотребил ли Г. своими полномочиями, требуя от Д. немедленного увольнения? Скорее всего, да, поскольку это, во-первых, противоречит общепризнанным стандартам кадровой политики, а во-вторых, увольнение первого заместителя директора надо было согласовать с учредителем ГУП. Как видим, исполнению требований ТК и ведомственного регламента Г. предпочел торг с увольняемым.
Возникает и второй вопрос — о существенности причиненного ГУП ущерба. От ответа на него зависит, перейдут ли правоотношения между директором и его первым замом из трудовых в уголовно-правовые.
РЕШЕНИЯ РЕГИОНАЛЬНЫХ СУДОВ
Ленинский районный суд г. Севастополя осудил Г. по ч. 1 ст. 201 УК, назначив наказание в виде штрафа в размере 180 тыс. руб. (приговор от 13.07.2017).
В соответствии с п. 9, 12 постановления Госдумы от 24.04.2015 «Об объявлении амнистии в связи с 70-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941–1945 годов» от назначенного наказания Г. освободили со снятием судимости.
Севастопольский городской суд приговор оставил без изменений (апелляционное постановление от 30.08.2017). Судья этого суда отказал защите в передаче кассационной жалобы для рассмотрения в заседании суда кассационной инстанции (постановление от 05.02.2018).
ПОЗИЦИЯ ВС РФ
Судья Верховного Суда РФ все же передал кассационную жалобу адвоката для рассмотрения в президиум Севастопольского городского суда (постановление от 13.07.2018).
Уголовная ответственность по ч. 1 ст. 201 УК наступает за использование лицом, выполняющим управленческие функции в коммерческой организации, своих полномочий вопреки законным интересам этой организации и в целях извлечения выгод и преимуществ для себя и других лиц либо нанесения вреда другим лицам, когда такое деяние повлекло причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан, организаций и охраняемым законом интересам общества и государства.
По смыслу закона обязательное условие привлечения к ответственности по ч. 1 ст. 201 УК — причинение существенного вреда правам и законным интересам граждан или организаций либо охраняемым законом интересам общества или государства.
Согласно позиции Пленума ВС РФ, при оценке существенности вреда необходимо учитывать степень отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу организации, характер и размер понесенного ею материального ущерба, тяжесть причиненного вреда и т. п. (п. 18 постановления Пленума ВС РФ от 16.10.2009 № 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий»2).
В материалах дела имеется ответ ГУП от 21.04.2017 № 851/1–1 на адвокатский запрос, согласно которому сумма в 507 780 руб. — 0,15% от дохода компании в 2015 году — не является существенной для предприятия и не повлияла на его хозяйственную деятельность или эффективность работы.
Признавая Г. виновным в совершении преступления по признаку существенности вреда, суд не должен был ограничиваться ссылкой на соответствующий признак и указанием на размер материального ущерба. В описательно-мотивировочной части приговора нужно было привести обстоятельства, которые послужили основанием для вывода о наличии указанного признака.
Однако суды нижестоящих инстанций не уточнили, какие именно интересы предприятия нарушены, на основании каких данных причиненный предприятию ущерб является существенным. Кроме того, суды не приняли во внимание, что, как показал представитель потерпевшего — начальник отдела правового обеспечения и исковой работы ГУП, деяниями директора Г. никакой ущерб предприятию не причинен. В случае увольнения Д. по иному основанию (сокращению штата) размер компенсации мог бы составить не три, а пять среднемесячных зарплат. Выплата Д. трех окладов для предприятия была выгоднее.
Таким образом, допущены существенные нарушения уголовного и уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела. Это в соответствии со ст. 401.15 УПК — основание для отмены судебных решений по делу и передачи его на новое судебное рассмотрение.
ЗАКОНОМЕРНЫЙ ИТОГ
Президиум Севастопольского городского суда постановил: судебные постановления в отношении Г. отменить и передать дело на новое рассмотрение в Ленинский районный суд г. Севастополя в ином составе суда (постановление от 15.08.2018 № 44у-32/2018). При новом рассмотрении дела прокурор попросил вернуть ему дело в порядке ст. 237 УПК. Гособвинитель сослался на то, что в обвинительном заключении не указано, по каким основаниям причиненный вред является существенным. Суд удовлетворил его просьбу (постановление Ленинского районного суда. г. Севастополя от 29.11.2018 по делу № 1–250/2018). Можно предположить. что таким образом обвинение хотело избежать оправдательного приговора.
Судебные решения по делу Г. позволяют заключить, что органы, как осуществляющие уголовное преследование, так и надзирающие за ними, сформулировали обвинение без изучения всех социально значимых обстоятельств дела. Директор Г. счел, что для нужд производства должность его первого заместителя не нужна. Данный вывод никто, в том числе органы прокуратуры, фактически инициировавшие уголовное преследование Г., не оспорил. Приведенные выше цифры показывают, что сокращение должности первого заместителя влекло для ГУП не ущерб, а ежемесячную экономию как минимум 130 тыс. руб.
В ч. 3 ст. 349.3 ТК указано, что в случае увольнения директора или его заместителя выходное пособие не должно превышать трех месячных заработков. Не согласись Д. на немедленное увольнение, выходное пособие в виде трех зарплат ему было бы гарантировано. Кроме того, ч. 1 ст. 178 ТК ему гарантирует минимум — заработок за один месяц. При таких обстоятельствах инициаторам уголовного преследования, которые выявили факт причинения Г. убытка ГУП на сумму более полумиллиона, следовало бы из данной суммы вычесть 130 тыс. руб., а также суммы, подлежащие перечислению во внебюджетные фонды.
